Дмитрий ГОЛУБЕВ, фото Алексея ГАЙДИНА

                —           «BLANSH» — не первый твой коллектив, расскажи, что было до него? Как вообще музыкой начала заниматься?

—           В 15 лет сочинила несколько песен и решилась собрать группу, чтобы их сыграть. Единственный на то время, кого я знала, что он играет на чем-либо, был мой друг детства Сережка Бушуев. Во младенчестве мы часто встречались, а потом как-то резко повзрослели, и каждый пошел по своей колее.

Дозвонилась до него, решили встретиться... Сережка притащил ко мне домой Артемку Балева, для меня он — Бакля (ныне басист петрозаводской группы «Истинный облик») послушать, что же я там такое гениальное насочиняла. Темка, в свою очередь, повел меня знакомиться в гости к талантливому слепому петрозаводскому гитаристу Арвику Мону (ныне ушедшему в лучший мир). Так мы и начали репетировать...

                —           В студии репетировали или дома?

—           В квартире у Арвика. Партию компьютерных барабанов сочинял Бакля, сам Арвик играл на соло-гитаре, Темка — на басу и я на клавишах.

—           А как назывался ваш коллектив?

—           Группу мы назвали «Da Capo al Fine». Это музыкальный термин, в переводе означает «От Начала до Конца»... Первый раз выступили в легендарном петрозаводском «Огоньке». Причем сначала нас чуть банками не закидали — в зале почти одни панки были. Потому что мы играли в другом стиле. Там же, в «Огоньке», и записали три наших первые песни. Год прорепетировали постоянно, потом все реже и реже... А еще через полгода (в 2004-м) я встретила Анатолия Тимофеева, который пригласил меня в свой проект под названием «BLANSH». Согласилась. К тому моменту пианино совсем расстроилось и песни сочинять я... наверное... перестала...

                —           Сколько ты поешь в «BLANSH», что изменилось за это время?

—           Пою в группе уже 5 лет... Ну чуть-чуть до пяти не хватает... В декабре 2004 года мы вместе с Китом Литвиненко (наш бас-гитарист) дебютировали в проекте.

Постепенно с бэк-вокала я подвинула Толяна и перебралась в солисты. Блюзовые песни потихоньку заменились более тяжелыми, роковыми. Однако «классику» все же мы не забываем — «Thrill is gone», и наши собственные композиции в блюзовом ключе еще не совсем сошли со сцены. За пять лет Кит стал ровнее играть, а мой голос стал заметно грубее и сильнее.

                —           Что для тебя музыка? Посоветуй, как стать рок-дивой?

—           Пока это не принесет достойный доход — это, конечно, хобби. Я знаю три пути превращения в рок-звезду: огроменный талант, совмещенный с сумасшедшей работоспособностью, деньги и... Не лучше ли спросить об этом какую-нибудь состоявшуюся «рок-диву»?!

—           Что способствует твоему творческому росту, дальше развиваться и совершенствоваться?

—           По поводу творческого роста — надо есть витамины... А если серьезно, чтобы дальше развиваться, я суюсь везде, куда приглашают. Электроника, блюз, рок, альтернатива, фолк... Очень хочу работать с разными людьми, особенно, если они на несколько ступеней выше меня. Поэтому учит меня всё, что мне нравится, и все, кого могу не любить, но уважаю.

                —           Музыка входит в воспитательный процесс твоей дочери?

—           Мирослава обожает танцевать под Рея Чарльза, «Hit the road Jack» сама себе напевает, когда ложится спать. Так что музыкальные корни пущены... посмотрим, что будет дальше. Папа гипнотизирует дочь игрой на гитаре — недавно отплясывала под гаммы.

                —           А как удается концерты, особенно в других городах, совмещать с семейной жизнью?

—           С большими потерями, пока только в плане концертов. Хотя ребятёнка возили с собой в Питер этим летом, а еще раньше, когда ей было три месяца, в Финку. В Питере она целый день провела в Юсуповском парке, слушая отечественные блюзовые команды. А в Петрозаводске на концерты мы с папой ходим по очереди. Очень сильно выручает и бабушка.

                —           Как вообще тебе, маленькой и хрупкой девушке, работается с мужиками? У вас в группе царит матриархат, или все-таки мужчины доминируют и свою волю жестко диктуют?

—           В «BLANSH» у нас все-таки патриархат. «Папой» группы был, есть и будет Толян, и слово последнее всегда, ну-у-у почти всегда, за ним. Почти потому, что есть еще Кит, от комментариев которого так просто не отделаешься, и барабанщик Андрей Юрьевич Востоков с вечно «своим» переменчивым взглядом на жизнь, а значит, и на музыку. Максимум, на что я могу надеяться, так на то, что кто-нибудь услышит мое небольшое замечание, как выть на бэк-вокале. Но с «мужиками» работать всегда креативно, весело и душевно, потому что у них не бывает ПМС-а, бодун они переживают с юмором, а на каждую ситуацию всегда найдут острое словцо. Всегда поцелуют на прощание, отвесят «скупой мужицкий комплимент» по поводу длины юбки. Счастлива, что у меня в группе мальчиков много, и все красавцы.

                —           Откровенные провалы на сцене были?

—           Ну, например, последний отзыв о нашем выступлении на «Звукоснимателе» был: что мол, эта девица делает в ТВ, если петь вообще не умеет?! Фу, не понравилось совсем!

Провальных выступлений, по-моему, было немало, хотя ребята спокойнее к этому относятся. Провальным было мое выступление в еще «живом» тогда клубе «Филин» на Кукковке, когда мы пытались вживую петь под электронику. Товарищи диджеи смогли отстроить только сопровождение, а вокал был непонятно где, в итоге я спела кривее некуда. Провальным было выступление в ПетрГУ, когда все летало — как результат, все пение мимо кассы!

Какое это наслаждение — петь в хороший звук! После нашего приезда из Питера с феста «Блюз Дельты Невы» у меня надолго осталось послевкусие хорошо отстроенного звука! Прелесть! Вообще, для меня провально то выступление, где я не смогла расслабиться.

Еще с музыкалки осталась боязнь играть перед «пафосной» взрослой публикой, перед ценителями и разбирателями, потому что я считаю себя дилетантшей. По большому счету у меня образования — нет. Поэтому ужасно мандражирую, если приходится играть, например, перед джазовой публикой.

А по поводу разбора полетов. Мы не скупимся на комплименты, если кто-то налажал. Часто на репетициях «дискутируем» на повышенных тонах, почти не бывает, чтобы сочинительство проходило гладко...

                —           Какие планы у тебя лично и у «Блэнш», может, новый альбом, концерты?